Р как Ремонт, который не знает границ, ни географических, ни временных

Как мне кажется, строительные рабочие, как и таксисты, - это не профессии. Это расы. Во всём мире эти люди, вне зависимости от цвета кожи и вероисповедания, похожи, как близнецы-братья.

Вот взять, например, строителей. Их сакральный ритуал заключается в том, чтобы обещать вам быть, как штык, в девять утра и закончить всё начатое. А прийти в пять, потому что забыли вчера дрель и молоток, а они на другой стройке позараез как востребованы. Затем попрощаться, сказав что-то там про завтра и про штык.

Те, кто знают меня непонаслышке, знают одно: у меня очень много шмоток. Моя нервная система поражена синдромом Дольче-Вюитона: в периоды обострений я начинаю слышать голоса вещей, доносящихся с витрин магазинов. Эти истошные крики очень одиноких вещей: "Женяяяя! Купи меня!!!!" заставляют моё сердце содрогнуться от жалости и взять к себе очередную беспризорную сумочку или приютить ещё одни сапожки.

Французские строительные рабочие превратили мою жизнь в ад. Вот уже два месяца, пока они не могут достроить шкаф и гардеробную, мои беспризорные вещички свалены в кучу на полу. Она достигает двух метров в высоту. По утрам я вытаскиваю из кучи и надеваю то, что не мятое.

Ах да, важное уточнение: мы начали ремонт в июне на радостной ноте звучащих в унисон заверений рабочих закончить всё до августа. Почему август звучал, как тантрическое заклинание? Потому что в августе во Франции никто не работает. Все в отпуске. Даже рабочие. Вместо того, чтобы дождаться, когда вечно канючащие "Ну когда же, когда?" хозяева уедут на курорт и не будут мешаться под ногами, строители отчаливают на этот самый курорт ещё раньше.

Никому нельзя верить. Строителям ешё в меньшей мере, чем женщинам или заговаривателям зубной боли.

Из-за расовых особенностей поведения, своиственного строителям, простой вопрос мужа "А где у нас лежит?..." отныне способен  вызвать у меня синдром Туретта.