понедельник, 28 апреля 2008 г.

Что я за студентка

У меня небогатый опыт студенческой жизни. По крайней мере, в ее академической части. Нет, я, конечно, появлялась на факультете журналистики. Но чаще всего не поднималась выше первого этажа, где находилось кафе, или вообще целыми днями торчала в соседней забегаловке с моими однокурсниками, немногим отличавшимися от меня степенью мотивации.
Степень моей осведомленности об изучаемых предметах хорошо иллюстрирует такой случай. Прихожу это я как-то на экзамен. То есть, я была в курсе, что мы будем сдавать экзамен в 9 утра. Но это все, что я знала. Подхожу к группке товарищей с тетрадками в руках, судорожно пытающимся надышаться перед смертью. Спрашиваю: "А не подскажете ли мне, родные мои, чего сдаем?" Один приятель ошалело поднимает на меня глаза и говорит: "Чего, чего... Высшую математику!"
Оставляю вам труд представить самостоятельно мой ступор. Напроминаю, я училась на факультете журналистики, заведении гуманитарнее некуда. Пытаюсь выразить свое недоумение междометиями, поскольку язык не ворочается с трудом, а мысли еще труднее, после вчерашнего праздника. Мой приятель мне резонно замечает: "Мы же экономику изучали, вот теперь вышку! Иди, повторяй интегралы!"
Поскольку математика всегда была для меня, поэтической натуры, сущим кошмаром, это день, наверное, был первым, когда меня прошиб холодный пот.

четверг, 24 апреля 2008 г.

Devinette enrobée dans un mystère à l'intérieur d'une énigme

Россия, к моему глубокому прискорбию, не может претендовать на пальму первенства по непостижимости умом и на отсутствие общего аршина для ее познания. Франция - это не только язык, с гордостью, непонятной иностранцам, манипулирующий 20-ю временными формами глагола, в котором некоторые слова меняют род в зависимости от единственного или множественного числа. Например, "любовь". В единственном числе любовь, как бы нам это не было бы странно, мужского рода (хотя мне, как женщине, это, несомненно ближе). Однако ж во множественном числе "любови" вдруг становятся необьяснимым образом женского рода... Хотя и тут можно найти житейское толкование этого феномена: жизнь длинна и полна неожиданных поворотов, и всякое может произойти, как не зарекайся.

Французская цивилизация, познание которой не происходит одновременно с изучением французского, полна нюансов, намеков и закодированных посланий, которые принято называть этикетом. А последний предполагает существование догвора, согласия сторон на использование одних и тех же посылаемых знаков, находящихся вне примитивных рамок простого словесного общения, без экивоков.
Например, еще в школе я усволила, как надо избавляться от докучливого французского ухажера. По-русски я бы сказала, не желая обидеть: "Знаешь что, Вася, мы с тобой такие разные... И вообще, останемся друзьями". А по-французски этот месседж во сто крат элегантнее, если брошен в неловкий момент: "On n'est pas obligé, non?" ("Мы ведь не обязаны, правда?") Сама по себе фраза лишена какого-либо смысла, но несет в себе закодированное послание "Отвали, друг".

Другой пример. Вы приглашены на ужин. Назначенный час служит сигналом, когда предполагается ваш уход. Если зовут к 19-30, то вам нужно распрошаться с хлебосольными хозяевами к 22-00. Если зовут к 21-00, то все нормально, вечеринка может вполне пройти по русскому сценарию, как мы к тому привыкли. Прекрасный пример того, как французы решили проблему, как дать понять гостям, что пора отваливать, и избавили себя от необходимости оправдываться и неловко ссылаться на то, что мол у жены ровно в 10 вечера обычно начинает болеть голова, так что не обессудь, приятель...

К вопросу о распределении

Да простят меня те, кто читает мой блог только в надежде узнать новости о моей личной жизни, нимало не заботясь о моей профессионально-политической сфере. Я все-таки приведу еще одну статью на тему распределения, настолько она будоражит умы.
Итак, Марианна, http://www.marianne2.fr/Exclusif-les-eleves-de-l-ENA-votent-contre-l-enarchie_a86476.html

Exclusif : les élèves de l'ENA votent contre l'énarchie
L'Assemblée générale des élèves de l'ENA vient d'adopter, mardi 22 avril, un texte en faveur de la suppression des classements de sortie, principe de fonctionnement sanctifiant les grands corps d'Etat. Nous publions le texte d'un groupe d'élèves expliquant la situation.

C'est la voie d'accès exclusive à la haute aristocratie de la fonction publique, la sanctification des trois grands corps d'Etat qui dirigent la France depuis des décennies : l'Inspection des finances, la Cour des Comptes et le Conseil d'Etat. Une fois obtenu un strapontin dans l'une de ces trois castes, la carrière de l'élève est faite avant même l'âge de 25 ans. Le classement d'entrée, qui obsède tous les élèves de l'ENA, est un mode de désignation des élites qui a souvent été critiqué.
Dans un discours prononcé en janvier 2008, Nicolas Sarkozy avait affirmé sa volonté de supprimer les classements de sortie de l'Ecole. Mais, de la parole aux actes, il y a tout un chemin parsemé d'embuches... et de lobbies. Car, la plupart des énarques issus des grands corps souhaitent que le système se perpétue et que leurs cadets passent sous les mêmes fourches caudines qu'eux. La réforme dépend de la Délégation générale de l'Administration et de la Fonction publique, elle même placée sous la coupe du Secrétariat à la Fonction publique. Problème : le cabinet du Secrétaire d'Etat à la Fonction publique, serait, selon les élèves, farouchement hostile à la réforme.
Craignant donc l'abandon de ce projet, les élèves de la promotion Willy Brandt se sont réunis et prononcés sur la question suivante : «Etes-vous favorable à la suppression du classement de sortie pour notre promotion?»
La majorité a été écrasante en faveur de cette réforme. pour remplacer le classement de sortie, les élèves songent à un modèle proche de celui de l'administration territoriale, pour laquelle la décision est collégiale. Nous publions ci-dessous un texte signé Arnaud Mandrin, patronyme qui fait référence au fameux livre dénonçant l'énarchie et publié en 1967 sous le pseudonyme de Jacques Mandrin par Jean-Pierre Chevènement, Didier Motchane et Alain Gomez.

Fronde à l'ENA

Réunis en Assemblée générale ce 22 avril 2008 par leurs délégués, les élèves de la promotion « Willy Brandt » (2007-2009) actuellement en scolarité à l'ENA se sont prononcés à 76% pour la suppression de leur classement de sortie, à l'issue d'un scrutin marqué par une participation record (79%). Ils ont ainsi manifesté leur souhait que l'ENA ne demeure pas un ultime bastion du conservatisme administratif, à l'écart de la nécessaire modernisation de la fonction publique.
C'est une institution qui vacille. Quarante ans après mai 68, les élèves de l'ENA remettent en cause un système mis en place dès la fondation de l'école après-guerre, et régulièrement contesté depuis par différentes promotions comme par divers rapports (entre autres, Moderniser l'Etat : le cas de l'ENA, rapport de l'ex-commissaire européen Yves-Thibault de Silguy en 2003).
Depuis 60 ans, en effet, chaque élève de l'ENA se voit sur la base de sa scolarité attribuer un classement qui détermine sa première affectation ainsi, bien souvent, que l'ensemble de sa carrière. La question de l'accès direct aux « grands corps » de l'Etat (Conseil d'Etat, Inspection Générale des Finances, Cour des Comptes) a souvent cristallisé la polémique, dans la mesure où cet accès garantit à un petit nombre d'entre eux - les mieux classés - d'exceptionnelles conditions de carrière dans l'administration ou dans les cabinets ministériels ainsi que dans le secteur privé. Des carrières auxquelles la plupart des cadres de l'administration, même issus de l'ENA, ne peuvent que difficilement prétendre…
Mis en place à l'origine afin de garantir une affectation des hauts fonctionnaires sur une base méritocratique, ce système s'est rapidement vu reprocher de consacrer un esprit de « caste » dans l'administration et de valoriser des connaissances scolaires largement théoriques, au détriment des qualités humaines attendues d'un manager de l'Etat (comme le soulignait déjà en 1967 Jacques Mandrin, alias J.P. Chevènement, dans son célèbre pamphlet L'énarchie ou les mandarins de la société bourgeoise). La trop grande rigidité, voire l'opacité de ce classement ont également été la cible de critiques récurrentes, conduisant même le Conseil d'Etat à prononcer l'annulation du classement de sortie de la promotion Léopold Sédar Senghor (Conseil d'Etat, 10 janvier 2007).
Cette prise de position sans équivoque des élèves de l'ENA en Assemblée générale prend une résonance toute particulière à l'heure où s‘ouvre un vaste chantier de réforme de la fonction publique. Par ce geste fort, les élèves montrent ainsi leur volonté d'être pleinement associés à cette modernisation et appellent de leurs vœux une participation active de leur école au processus en cours.
Ce n'est pas chose simple lorsque l'on connaît l'hostilité farouche à la suppression du classement (hostilité teintée de réflexes corporatistes) d'un certain nombre de hauts responsables de l'administration issus des « grands corps ». Un éditorial récent de l'Inspecteur Général de l'Administration Teyssier, Président des Anciens de l'Ecole Nationale d'Administration (revue l'ENA hors les murs, mars 2008) en est une parfaite illustration.
Pourtant annoncée par le Chef de l'Etat le 11 janvier 2008, la suppression des classements de sortie des écoles de fonctionnaires risquerait de ne pas s'appliquer aux promotions actuellement en scolarité à l'ENA. Les pressions corporatistes sont en effet extrêmement fortes pour faire capoter cette réforme que les élèves, on le sait désormais, attendent pourtant de pied ferme.
Cette réforme sera l'occasion pour le Président de la République de tester sa capacité à faire prévaloir sa volonté à des grands corps administratifs rétifs au changement, en particulier lorsqu'il s'agit de l'ENA, comme en ont fait l'expérience différents gouvernements de gauche et de droite avant lui.
Les élèves de la promotion Willy Brandt auront-ils raison de ces conservatismes et appartiendront-ils à la première promotion sortant du carcan d'un classement si souvent décrié ? Affaire à suivre.
Arnaud MANDRIN

Article actualisé le mardi 22 avril à 22h15.

Страсти по распределению после ЭНы снова накаляются

В сегодняшнем Libération, http://www.liberation.fr/actualite/politiques/322805.FR.php

Les étudiants de l'ENA se rebellent

Un texte a été adopté hier en assemblée générale. Les élèves critiquent le classement de sortie qui conditionne leurs carrières.
Raphaëlle Remande et François Vignal
LIBERATION.FR : mercredi 23 avril 2008

Le système date de 1945. A la fin de leur scolarité, les élèves de la prestigieuse école nationale d'administration (ENA) sont classés en fonction de leurs notes. C'est ce qui détermine leur première affectation mais aussi l'accès aux «grands corps de l'Etat», c'est à dire le conseil d'Etat, l'inspection générale des finances et la cour des comptes. Hier, les élèves de l'actuel promotion «Willy Brandt» réunis en assemblée générale ont voté à 76% pour la suppression de ce classement.
Dans un texte publié par le site de Marianne, ils reprochent au système de «consacrer un esprit de "caste" et de valoriser des connaissances scolaires largement théoriques, au détriment de qualités humaines» et dénoncent «la trop grande rigidité, voire l'opacité» du classement. Brigitte Jumel, secrétaire générale de la CFDT fonction publique qui possède une section à l'ENA s'interroge: «Est ce que c'est le premier de la classe qui est le meilleur sur le marché du travail? Nous ne sommes pas sûrs que le classement soit pertinent. En tout cas, il faut que le débat soit posé.»

La polémique n'est pas nouvelle. En juillet 2001, certains élèves avaient créé une association «Agir pour la réforme de l'ENA». Sur son site Internet, on pouvait lire que le classement était décrié car il fait «primer, tout au long de la scolarité, la logique de sélection sur l'objectif de formation». Marie-Françoise Bechtel, directrice de l’ENA de 2000 à 2002, confirme: «C’est le retour d'une fièvre saisonnière. Très fréquemment, les élèves de l’ENA s’émeuvent de l’inégalité de leur carrière, quand approche la fin d’année». «C’est une réaction très corporatiste de leur part aussi», estime-t-elle.

Promesse de Sarkozy

Mais en janvier dernier, Nicolas Sarkozy semblait vouloir faire changer les choses. Il jetait un pavé dans la mare à l'occasion des voeux aux fonctionnaires en déclarant: «Je souhaite que les classements de sortie des écoles de fonctionnaires qui rigidifient l'entrée dans la carrière soient supprimés au profit des listes d'aptitude.» Dans leur document, les élèves interpellent directement le président: «Cette réforme sera l'occasion pour le président de tester sa capacité à faire prévaloir sa volonté à des grands corps administratifs rétifs au changement.»

Arnaud Teyssier, président de l'association des anciens élèves de l'ENA, défend lui bec et ongles le classement, qu'il qualifie de «système le moins mauvais». «Le classement n'est pas fait pour être agréable, explique-t-il. Mais il permet d'éviter que les corps administratifs fassent leur marché et choisissent leurs élèves. Ce qui entraînerait une reproduction sociale de l'administration. Le classement, c'est bête et méchant mais ça court-circuite les réseaux». Dans leur texte, les élèves de l'ENA qualifient la position d'Arnaud Teyssier d'«hostilité teintée de réflexes corporatistes».

«Revoir les critères de classement»

«J’ai toujours essayé d’expliquer que le classement avait de graves défauts, mais comme la démocratie, c’est le pire des systèmes à l’exception de tous les autres», renchérit pour sa part Marie-Françoise Bechtel, confrontée, en tant que directrice, aux mêmes interrogations de la part des élèves. «Le classement est moins injuste socialement. Mais sans doute faut-il revoir les critères, réformer les épreuves, reconnaît-elle, en leur faisant faire des allers-retours dans toute l’administration avec une sorte de validation de l’expérience. C’est ce que j’avais commencé à faire avant d’être évincée. Mais je mesure les difficultés de mettre en place cette réforme et ne souhaite pas faire la leçon à mon successeur ni au directeur actuel».

Le classement est véritablement obsédant pour les élèves de l'ENA. Chaque année, seuls les 12 à 16 premiers (ce qu'on appelle «la botte») peuvent prétendre accéder au «grand corps» de leur choix. «Des carrières auxquelles la plupart des cadres de l'administration, même issus de l'ENA, ne peuvent que difficilement prétendre» indique le texte des élèves, qui restent cependant vague sur la réforme à entreprendre.

PS И, как всегда, самое интересное в таких статьях- это комментарии читателей. Я их не привожу, поскольку боюсь показаться политически некорректной к собственной Alma Mater, уж очень они едкие и полны нападок на энарков.

вторник, 22 апреля 2008 г.

Гойя, Бродский и я

прекрасно понимаем друг друга. И меня продолжают будоражить своей пронзительностью строки Бродского, для которого уже давно все страсти раздавлены могильной плитой.
Bсе равно ты не слышишь, все равно не услышишь ни слова,
все равно я пишу, но как странно писать тебе снова,
но как странно опять совершать повторенье прощанья.
Добрый вечер. Kак странно вторгаться в молчанье.

Добрый путь, добрый путь, возвращайся с деньгами и славой.
Добрый путь, добрый путь, о как ты далека, Боже правый!
О куда ты спешишь, по бескрайней земле пробегая,
как здесь нету тебя! Tы как будто мертва, дорогая.

B этой новой стране непорочный асфальт под ногою,
твои руки и грудь — ты становишься смело другою,
в этой новой стране, там где ты обнимаешь и дышишь,
говоришь в микрофон, но на свете кого-то не слышишь.

До свиданья! Прощай! Tам не ты — это кто-то другая,
до свиданья, прощай, до свиданья, моя дорогая.
Oтлетай, отплывай самолетом молчанья — в пространстве мгновенья,
кораблем забыванья — в широкое море забвенья.

воскресенье, 20 апреля 2008 г.

"Неужели нас никто не развяжет?"


Воскресенье, Париж, выставка гравюр Гойи в Petit Palais. Знаменитые "Cappricios".
Два века назад Гойя создал образ того, что сейчас переживаю я.
Путы, мешающие освободиться, и когти ночных видений, впивающиеся прямо в мозг, оказались крепче, чем я думала.

Брюссельский Вавилон или Побочные эффекты Европы

27 стран Европейского Союза говорят на 22 языках, в том числе на каталанском, галисийском и баскском. С этой реальностью я столкнулась при подготовке очередного "европейского" досье: Европейский Парламент предприятий. Идея следующая: 750 представителей европейских предприятий собираются один прекрасным отябрьским днем в Амфитеатре Европарламента и обсуждают насущные проблемы общеевропейского предпринимательства.
По европейской традиции всебщего равноправия, заседание обязательно будет сопровождаться синхронным переводом на 22 языка (ну, вычтем ирландцев и басков, они вряд ли приедут). Поэтому только перевод обойдется организаторам в сущий пустячок, 80 000 евро...

вторник, 15 апреля 2008 г.

Творчество

Сегодня я выступаю в качестве писателя. Автора с большой буквы.
Задача номер один: написать письмо Премьер-министру со всякими кудрявыми выражениями, как это любят французы. Открыла для себя нечто новое, касающееся национальных черт галльского делопроизводства: в письмах никогда не говорят прямо в первом параграфе причину обращения. Надо сначала добавить немного цветочков. Я тут читала письма Президенту, так там только с третьего параграфа становилось ясно, чего же все-таки желает от Президента податель сего.

Задача номер два: написать нимного нимало статью о европейском лоббинге, который осатанело ведет Палата и иже с ней разные другие компетентные организации.

По-моему, мой работодатель, поручая мне эти почетные миссии, немного подзабыл тот факт, что я все-таки не франкофон, и писать я умею хуже, чем говорить...
Мне доверяют офигенные по значимости и масштабу миссии. В моем творчестве, свобода которого ограничивается лишь обьемом знаний французского, мне ассистируют 2 секретарши, ищут мне документы, соединяют с нужным абонентом, делают копии... Хорошо быть руководящим кадром! Во всяком случае, привыкаешь быстро.

пятница, 11 апреля 2008 г.

Снова в строю


И вот я снова в Палате после четырехдневного отсутствия. Первый признак убытия в командировку или отпуск - это куча мейлов, которую первым делом находишь в своем почтовом ящике. Пока разберешь, что к чему и что от кого, пройдет полдня. Только закончила одно кошмарное по сложности организации досье по Бахрейну, так сразу навалилось другое. На сей раз организация конференции по проблематике предстоящего председательства Франции в Евросоюзе с кучей приглашенных министров различных мастей и наций.
Так вышло и сегодня. Подошло время обеда, и тут выяснилось, что я приглашена Президентом Палаты на обед вместе с одним из руководителей дирекции по европейскому и франко-французскому лоббингу, а также зам. директора ассоциации региональных банков Crédit Agricole. Большая честь, однако, для маленькой стажерки, которая, впрочем, тащит на себе все европейское направление.
Мой профессиональный статус, а вместе с ним и авторитет в глазах общественности растет прямо на глазах. К сказанному добавляю фото сегодняшнего меню. Надо сказать, что обед с Президентом проходит в одном из роскошных залов Палаты (см. предыдущие фотографии) с хрустящими вышитыми скатертями с разложенными на них табличками с именами приглашенных, метрдотелями от Le Nôtre в белоснежных перчатках и с коллекционными винами из погреба Палаты.

Ближний восток






Занимательно все-таки: народ, вопреки всем ожиданиям, оказался спокойным, я бы даже сказала, покладистым. Мужики в бурнусах никакого дискомфорта мне не создавали, только смотрели издалека голодными глазами, как охотничья собака на куропатку. И никаких тебе присвистываний вослед, ни щелканья языком, ни восклицаний: "Э! О! Газела, газела!" как на юге Франции, где от этого никуда не деться.
По свидетельствам местных знающих людей из Посольства Франции, русских женщин легкого поведения в этом регионе пруд пруди, только в соседнем Дубае, потому как они цены держат и слишком дороги для бахрейнцев.
Русские капиталы концентрируются там же и до Манамы еще не добрались.
Удивительным образом король Бахрейна поселился не на вилле на берегу моря, в в глубине пустыни. И даже не посреди оазиса, а так, в окружении жилищ своих многочисленных кузенов и племянников. Семья короля принадлежит берберскому роду и традиционному укладу жизни не изменяет.

среда, 9 апреля 2008 г.

Коротко, но насыщенно






И вот я уже в бизнес ложе аэропорта Бахрейна, как же я ждала сегодня этого момента. Бизнес салон исполнен в привычном для этой части света бедуинском стиле: посреди салона возвышается на подиуме что-то наподобие узбекского дастархана, т.е. низкий стол, диваны и подушки, и все это, обещающее мне полчаса дремоты, увенчано шелковым балдахином.
Сегодняшний день начался с деловой встречи с шейхами из торгово-промышленной палаты "залива" (of the Gulf, как они говорят). Все, как один, с усами и в белых одеждах.
Затем был визит в Посольство Франции и обед с их послом, точне, с послихой.
Потом коктейль и нетворкинг в Рице.
Затем нетворкинг и обед там же.
На арабскую еду, равно как и на всякую другую, уже смотреть не могу.
Манама - территория, лишенная какого-либо культурного наследства. Из исторических памятников присутсвует только старинный португальский форт, восстановленый силами французских археологов.
Воздух вязкий и влажный, а земля настолько сухая, что даже небольшой порыв ветра вздымает в воздух столб пыли.
Народ, разморенный жарой, двигается медленно, да и соображает не скоро.
Над шиитскими кварталами реют черные флаги, поскольку, как объяснили знающие люди, этот народ постоянно в трауре то по погибшему в 12 веке пророке, то по еще какому несчастью, случившемуся при царе Горохе. Именно шииты облачают своих женщин в черные бурнусы только с прорезью для глаз. На одной даме я сегодня углядела даже черные носки и перчатки.

вторник, 8 апреля 2008 г.

Осознание факта приходит не сразу.








Странное дело. Сказал бы мне кто-нибудь еще месяц назад, что я в рамках своего стажа, заметьте, с ярко выраженной тематикой "Европа", окажусь в Бахрейне, я бы только сардонически рассмеялась в лицо наивному прорицателю.
Но вот я сижу на терассе отеля Риц Карлтон, смотрю через стеклянную стену на купяющихся в бассейне европейцев. Вид арабских мужиков в белых бурнусах уже не столь притягивает мое любопытство. Вот она, сила привычки.
Утром по приезде сразу понеслась на конференцию Crans Montana Forum, ради которой, собственно, весь сыр-бор. Только вошла в фойе отеля, думая, что приветственные речи в полном разгаре, ведь опоздала на полтора часа. Отнюдь. Столкнулась нос к носу с нашей делегацией и с Президентом, благоволеюще принимавшего какой-то подарок в красной бархатной коробке из рук Премьер-министра Бахрейна. Последний, к слову, племянник короля и "держит" весь бизнес в этом королевстве.
Вопреки мрачным предсказаниям моих друзей, никто не принудил меня надеть паранджу. По улицам ходят, конечно, существа предположительно женского пола, замотанные в черные простыни, но в цивильных местах они не появляются. Да и вообще, чувстсвуется, что здешнее общество сугубо маскулинное и мачистское. Мужчины повсюду, а женская только прислуга, да и то сплошь азиатская.

На пути на Ближний восток

То, что я в конце концов оказалась в самолете Брюссель - Абу Даби, я считаю просто чудом. Приехав в офис Eurochambres в Брюсселе, я в течение 45 мнут, остававшихся до начала совещания, в панике звонила то в Манаму (ибо знайте, что так называется столица Бахрейна), то в Париж в Палату. До последнего момента, то есть до конца рабочего дня, я не могла дать точного ответа на вопрос, который интересовал всех: едет юная стажерка в Бахрейн или как?
Визы у меня как не было, так и нет. Организаторы Форума в экстренном порядке отправили телекс авиакомпании, чтобы меня взяли на борт без таковой. Чувствую, что самый цирк начнется на паспортном контроле в Бахрейне.
Организаторы клятвенно заверили меня, что меня будут ждать перед пограничным контролем специально обученные люди, и что де у них там все схвачено, и что они прекрасно умеют выходить из подобных ситуаций... Чувствую, что у них там царит такой знакомый нам, россиянам, подход к властям под девизом "договоримся".
Сейчас сижу в бизнес ложе в аэропорте Абу Даби. Еще одна пересадка, и настанет момент истины. Передо мной в креслах устроились два шейха в белых бурнусах и с покрывалами на головах. В телевизоре мелькают новости канала Аль Джазира, естественно.
Вообще арабские авиалинии - занимательное явление. Перед взлетом на экранах телевизоров появляется текст молитвы и всякие там Аллаху акбар. Регулярно показывается, в каком направлении по отношению к движению самолета нахдится Мекка, дабы не сбить с курса правоверных. Хотя алкоголь в бизнес классе наливают регулярно и в неограниченых количествах. Не воспользовалась этим преимуществом, чтобы не усугублять тягостное настроение стремительно растущей тоски. Остро хочется домой, то есть в Париж.

Разброд и шатание


Нда, давненько уже не бывала в подобной ситуации, когда ясности развития ситуации не предвидится, а вариантов последней великое множество.
Еду в поезде Париж-Брюссель и судорожно соображаю, что дальше предпринять, кому звонить и что отправлять по электронной почте и, главное, куда. С утра еще маячила робкая надежда улететь в Бахрейн. Для этого было все: и согласие Президента, и забронированные билеты, и отель. Не было самого главного – визы.
Вот типичный пример modus operandi моего временного работодателя: в четверг вечером я вдруг узнаю, что должна быть в Бахрейне. Это еще полбеды. Я легка на подъем, чего не скажешь об организаторах Форума и тем более о Посольстве Бахрейна в Париже. Ребята в далеком Бахрейне не работают по пятницам и субботам, потому как мусульмане. Зато трудятся в воскресенье. Однако ж Посольство и его визовый отдел в воскресенье закрыты, что и не удивительно.
В понедельник утром я была, как штык, у ворот Посольства, несмотря на собачий холод и нетипичный для Парижа апрельский снег. Хоть документы на визу принимаются каждый день, именно сегодня, блин, Консул по визам изволил отсутствовать все утро без предварительного уведомления коллег. Мое утреннее общение с бахрейнцами проистекало в диапазоне от заискивающе-вежливых улыбок секретарше (вспомнила собственный опыт работы в Консульстве) до угрожающих намеков на важность предстоящей встречи с Премьер министром Бахрейна (тоже помог опыт). Короче, не сработало ничего.
Организаторы Форума нужную бумажку не прислали, даром что работали в воскресенье.

Проблема номер два: вообще-то предполагалось, что на этой неделе я должна была участвовать в одном семинаре в Брюсселе. А с этим Бахреном, чтоб он захлебнулся в своей нефти, я успела свое участие аннулировать и даже не забронировала отель. Короче, по приезде в Брюссель буду показывать чудеса эквилибристики и логистической смекалки, чтобы хоть на семинар остаться.

Но с другой стороны, и эта перспектива меня также не особо радовала с самого начала. Дело в том, что у нас уже давно были куплены билеты в Théâtre des Champs Elysées на концерт «100 цыганских скрипок». Судя по всему, это занимательное зрелище свершится без меня в любом случае. Горечь и разочарование.

воскресенье, 6 апреля 2008 г.

А вот сейчас настоящий кошмар

Ушедший Генеральный директор перед уходом настоял, чтобы я с 7 по 10 апреля участвовала в семинаре по инвестиционной политике Европы в славном городе Брюсселе. Я еще подумала, чего это он такой щедрый, отправляет стажерку на все готовенькое почесать языком на европеские темы с учеными дядьками европейского масштаба. Оказалось, что это был прощальный подарок, как я поняля пост фактум.

В то же самое время меня призвал к себе Президент и выразил желание, чтобы я в понедельник 7-го поехала в Брюссель на Стратегический митинг европейской ассоциации торгово-промышленных палат тоже в Брюсселе. Ну, эти два желания было просто скоординировать.

В прошлый четверг, вследствие ухода шефа кабинета, на меня свалилось досье под кодовым названием "Бахрейн", иначе подготовка официального визита Президента в это загадочное королевство на инвестиционный форум.
На тот момент я отчетливо не представляла себе местоположение этой страны. Еще в меньшей степени я могла представить себе, что Президенту в последний момент придет в голову включить меня в состав делегации в месте с тем, что обязанность присутствовать на совещании в Брюсселе с меня никто не слагал.
Короче, если мне удастся завтра с утра получить бахрейнскую визу, то после обеда я буду в Бельгии и оттуда же полечу в направлении Персидского залива.

Еще изменения

Всю эту неделю я находилась в состоянии шока. Мало того, что практически все компетентные люди, которые могли меня худо-бедно направить в нужном направлении, покинули свои посты, самая занимательная новость ждала меня 1 апреля. Генеральный директор, являющийся по совместительству руководителем моей стажировки, тоже покинул свой пост. Мы с большой помпой приветствовали нового Генерального. Новый, естественно, мало интересуется моим стажем, он сейчас практически в таком же положении, что и я. Ему не до деталей, он нынче мыслит глобально.

Все происходящее повергло меня в прострацию длительностью в два дня. Мне теперь постоянно звонят какие-то неизвестные мне сотрудники каких-то неизвестных мне подразделений Палаты со следующими аргументами: "Поскольку Вы теперь вместо Даниэля (новый вариант, вместо Стефана), то Вы должны нам к завтрашнему дню предоставить отчет (варианты: смету, статью, текст приветсвенной речи, ноту и пр.)" Когда я, как правило, отвечаю: "Да, но...", они мне резонно отвечают, что мы со Стефаном или там Даниэлем итак уже опоздали со всем этим добром на неделю.

Большие изменения

В Торгово-промышленной палате, где до сих пор все было тихо-мирно, начали происходить один за другим занимательные изменения. Я уже упоминала о том, что мужик, перешедший на работу в Еврокомиссию, оставил мне в наследство ворох европейских дел. Однако дирекция мудро рассудила, что негоже доверять столь важную часть деятельности маленькой стажерке, поэтому меня командировали в непосредственное подчинение к шефу кабинета Президента Палаты. Тот сразу заявил, что у него и без Европы дел невпроворот, и что я буду делать ВСЕ, а он берет себя всю славу, заработанную мной, и официальные коктейли. На что я ответила, что коктейли меня тоже интересуют.

Работы у моего шеф действительно хватало. В своем кабинете он появлялся набегами. Я же сидела в своем, чутко прислушиваясь к шагам в коридоре, стараясь уловить момент, когда он пронесется по нему стремительной походкой, параллельно говоря по мобильному телефону. Тогда я проворно хватала свои европейские досье и с криками "Стефан, Стефан, Стефан!" бросалась вслед за ним, чтобы успеть задать вопрос или подписать бумажку.

Совещания в его кабинете были настоящей китайской пыткой. Сосредоточиться в условиях непрекращающихся телефонных звонков было бы не под силу и Юлию Цезарю, который, как известно, мог одновременно читать, писать и диктовать.

Неделю назад этот самй Стефан внезапно объявил ближайшим сотрудникам, что он покидает свой пост административного директора Палаты и переходит на аналогичную должность в кабинет одного министра. А я с утра в этот день мучилась догадками, почему это вдруг он пригласил меня вместе с руководителями нескольких дирекций в ресторан?

Угадайте, что он сделал первым делом после объявления о своем дезертирстве. Именно. Точно так же, как и предыдущий мужик, он бросил мне на стол небрежным жестом кипу досье, потрепал меня по плечу со словами : "Это теперь все Ваше, милая!"

Ну хорошо. Все это плюс теперь коктейли у министра :)

четверг, 3 апреля 2008 г.

Ну, раз уж просят...

Французский занял прочные позиции в моем мозгу где-то в районе мозжечка и ведет агрессивную политику вытеснения русских лексем. Сны уже очень давно вижу на фрацузском. Хотя зависит о того, кто снится.
Итак, пример билингвального творчества. Да не будет воспринято в личном контексте.

Tu me dis que je suis folle
И ни в чем не знаю меры.
Нет на свете слаще боли,
Чем l’amour d’une petite sorcière.

Tu me laisses ton cœur comme gage,
Ты за ним еще вернешься.
Если ты не хочешь даже,
Все равно ты оглянешься.

Ты потерян безвозвратно.
Зачарованной дорогой
Ты придешь ко мне обратно
От порога до порога.

Поделись!

Ещё по теме

Related Posts with Thumbnails