Возвращаясь к напечатанному

... о Марракеше. Тем, кто находится в мире иллюзий по поводу загадочного и чарующего Востока и не намерен покидать этот сладостный мир, я бы посоветовала воздержаться от поездок в Марокко. Ибо разочарование от цинизма реального положения вещей в этих краях может травмировать романтические натуры. С культурологической точки зрения Марракеш - это символ упадка и разочарования: в мечети, которые являют собой редкий пример архитектурных усилий марокканцев, Вас не пустят, если только вы не счастливый приверженец самой молодой религии. Можно, конечно, зайти в медерса, кораническую школу, но это слабое утешение после того, как Вам, презренному гяуру и шайтану, в мечети указали на дверь.




Почему же тогда толпы иностранцев, преимущественно французов, ежегодно устремляются в северо-африканские широты?
Ответ следует искать в низком мире плотских удовольствий. Солнце. Бассейн. Более чем доступные цены. Национальные традиции гостеприимства, заставляющие марокканца относиться к клиенту, как к императору.
В итоге любои француз на свои скудные кровно заработанные чувствует себя хозяином Африки. Так, кстати, и было до 1964 года, когда Марокко был французским протекторатом. Марокканцы - народ не злопамятный, и к французам относится с симпатией (или же к их деньгам? Трудно разделить эти два понятия, особенно с точки зрения местных жителей). И все же если к нам, русским, несколько десятилетий после распада советской империи будут так же радостно относиться в Латвии или Грузии, тогда, честное слово, имеет смысл подождать этого времени.
А вот еще решающий аргумент для французского туриста средней руки: благодаря своему колониальноме прошлому, и стар и млад в Марокко говорят по-французски. А мы-то знаем, что иностранные языки у самих французов не самая сильная сторона...

Короче говоря, устав искать в Марракеше пищу для ума, мы решили сконцентрироваться на хлебе насушном в сопровождении всяческих излишеств. Это добрo мы нашли с легкостью и в изобилии. Заинтересованным рекомендую саит www.madein-marrakech.com
Не стоит гнушаться псевдо-марокканскими ресторанами в стиле "вот тебе, турист, все, что хотел: и пальма, и позолота, и голая танцовшица в блестках". Там тоже есть свои прелести, надо только знать меру, когда доля китча достигнет свего предела. Местные жители, представители middle and upper middle класса, тоже туда ходят, сама видела.



Другая категория ресторанов, соревнуюшихся между собой, кто больше вложит денег в дизаин и всякие там чудеса интерьеров, напомнила мне тенденции, живо подхваченные нашими отечественными рестораторами. В Питере был период, когда вновь открывшийся ресторан оценивали по оригинальности и стоимости оформления его туалета...Основной критерий был "Чтобы было богато".

Ходить в ресторан в Марракеше даже забавно, я бы сказала, увлекательно, как игра "Зарница". Идешь по ночной Медине перебежками вдоль глинобитных стен, потому как неуютно и даже страшно: вокруг одни арабы в бурнусах, размахивают руками и что-то кричат гортанными голосами. Темно, везде кучи мусора, кирпичей и щебенки, как будто в Бейруте после израильской бомбежки. Таксист тебя подводит к какой-то кованой плотно запертой двери. Она распахивается... а там залитый светом дворец.

Нашу школу все продолжает штормить

Грядущие реформы школы не дают остыть горячим головам будущей французской элиты. Вот, например, группа однокурсников создала локальную ячейку профсоюза CGT, и теперь высказывается от его имени на животрепещущие темы отмены распределения после ЭНы.
Заметьте, профсоюз левого толка, а его представитель свободно цитирует Черчилля, хоть тот и символизирует совсем другие идеалы. Разносторонний народ энарки.


CGT ENA infos,
23 décembre 2008

Réforme de l’ENA : de Charybde en Scylla


L’ENA va donc se réformer une nouvelle fois, la 24e depuis 1945. La dernière réforme, qui est toute récente (2006), a déjà substantiellement modifié le contenu de la scolarité, avec une volonté tout du moins affichée de professionnaliser et de personnaliser davantage la formation des futurs hauts fonctionnaires de l’Etat. Mais la réforme annoncée pour 2009 sera plus profonde encore, en ce qu’elle devrait concerner les trois phases de la scolarité des élèves issus des concours : l’entrée à l’école (le concours) ; la formation ; la sortie de l’école (l’affectation dans les corps administratifs).

L’ensemble de ces mesures n’a pas encore été dévoilé par le gouvernement. On constate à ce stade que la logique qui sous-tend cette réforme est, à l’instar de la plupart des réformes qui concernent l’Etat, inspirée par le dogme libéral : réflexion sur les modalités d’accès à la haute administration (un récent Livre blanc sur l’avenir de la fonction publique préconise de faciliter le recours à des contractuels issus du privé dans la haute administration), allongement de la durée du stage en entreprise, recherche d’emploi des élèves auprès des administrations « employeuses », dans le cadre d’un marché de l’emploi public.

A ce jour, une seule mesure a été actée et annoncée publiquement : la suppression, au 1er janvier 2009, du fameux classement sortie de l’ENA. C’est à priori une bonne chose. Elle répond aux revendications récurrentes et souvent massives des promotions successives d’élèves qui ont dénoncé les effets pervers du classement. La réponse apportée jusqu’à présent pour justifier son maintien était : à l’instar de la démocratie, le classement est le pire des systèmes à l’exception de tous les autres.

Oui, le classement est le pire de tous les systèmes…

Le constat est imparable. Comment ne pas reconnaître qu’en favorisant l’esprit de compétition entre des élèves fonctionnaires tout au long de leur scolarité, le classement produit des effets toxiques sur le déroulement de la formation ? Stratégies individuelles, désintérêt pour les enseignements, infantilisation, souffrance, frustration… Le classement est un système idiot qui rend idiot et éloigne gravement l’école et ses élèves de l’idée que chacun se fait d’une école de service public. Elle explique en partie la mauvaise image renvoyée par « l’énarque » dont le comportement est perçu comme uniquement guidé par des ambitions personnelles.

Cela explique le besoin ressenti par les élèves de maintenir le collectif, dans le cadre d’activités associatives et avec l’aide des élèves étrangers qui suivent une partie de la formation à l’ENA et qui trouvent un certain exotisme dans ce système de sélection très franco-français.

… à l’exception de tous les autres, sauf un

Chassez le diable par la porte, il revient par la fenêtre. Telle qu’elle est annoncée, la réforme risque d’aggraver ces dérives. A quoi bon supprimer le classement de sortie si les corps de sortie sont eux-mêmes classés entre eux ? Ne risque-t-on pas d’exacerber encore plus les rivalités et le chacun pour soi si à l’issue de la scolarité, les perspectives d’affectation vont du Conseil d’Etat au Tribunal administratif ou de la Cour des comptes à la Chambre régionale des comptes ?

Cela explique que les auteurs de la réforme envisagent le maintien d’une forme d’évaluation des élèves. Mais dans quelles conditions ? Selon quels critères d’appréciation ? Comment le dossier d’aptitude sera-t-il traité par l’administration d’accueil ? Le risque est d’aboutir à un système encore plus opaque et subjectif que le classement actuel. Les élèves en seront largement tributaires et il est à craindre également que tous les coups soient permis pour séduire les futurs « employeurs » : activation de réseaux, népotisme, sollicitations précoces (dès l’entrée à l’ENA) pour prouver sa motivation.

Quant à la liste d’aptitude, elle ne garantit pas l’accès à l’emploi. C’est tout de même un comble de devoir montrer patte blanche, après des années d’études de haut niveau et pour certains d’expérience professionnelle déjà solide, suivies de 2 années de formation et de stages à l’ENA pour devoir ensuite se soumettre à une recherche d’emploi ! La dizaine d’élèves administrateurs territoriaux qui n’ont pas immédiatement trouvé preneur dans une collectivité territoriale à l’issue de leur scolarité à l’INET, en octobre 2008, souligne les limites de la démarche.

Mais alors, n’y a-t-il pas d’autre alternative que celle de Charybde ou Scylla ?

Une autre voie est possible pour rejoindre Ithaque

A l’instar d’Ulysse, les élèves de l’ENA ne sont que des mortels. Le bénéfice du statut de demi-dieu dans un grands corps de l’Etat peut attendre quelques années. C’est pourquoi, la suppression du classement n’est viable que si elle va de pair avec la suppression de l’accès direct aux grands corps de l’Etat. Cette voie, véritablement démocratique, est le meilleur rempart contre les corporatismes. C’est le meilleur moyen d’amener l’ENA et ses élèves à sortir définitivement de la logique de machine à classer pour s’engager dans une véritable démarche de professionnalisation conforme à l’intérêt général. Cette voie n’a rien d’original ; elle a déjà été envisagée par d’autres (rapport Cieutat sur les fonctions publiques en 2000, section syndicale des élèves de l’ENA en 2000, rapport Attali de janvier 2008 sur la libération de la croissance).

En affectant les élèves dans un ou plusieurs corps de niveau équivalent (ex : corps unique d’administrateur civil puisqu’il est dans l’air du temps de fusionner les corps administratifs !), l’Etat se donnerait les meilleures chances de former des élèves dûment préparés à leurs futurs fonctions. Cela nécessiterait une véritable professionnalisation de la formation, assortie d’enseignements spécialisés, d’études de cas et d’un suivi individuel qui donnent du sens. La création de filières professionnelles ne doit pas non plus être éludée, tant qu’elle n’empêche pas la mobilité. A charge ensuite pour les futurs administrateurs de l’Etat de prétendre, après quelques années d’expérience, à l’accès aux corps de catégorie supérieure (Conseil d’Etat, Cour des comptes, inspections générales, Préfet).

Certes, d’aucuns pourraient redouter une perte de prestige pour l’ENA, qui repose en grande partie sur le lien direct de l’école avec les grands corps de l’Etat. Mais c’est le prix à payer pour instaurer un système enfin sain, pérenne et transparent de formation et d’orientation vers la haute fonction publique. C’est le meilleur moyen de restaurer les principes républicains posés par les fondateurs de l’ENA, lorsqu’en 1945 et face aux corporatismes du passé, ils avaient tracé la voie à suivre pour cette école d’application : inculquer « le sens de l’Etat » aux futurs hauts fonctionnaires, c’est-à-dire, « le sens de l'humain qui infuse la vie à tout travail, le sens de la décision qui permet, après avoir pesé le risque, de la prendre, le sens de l’imagination qui ne craint aucune audace, aucune grandeur.»

Марракеш. Флэш-бэк

Итак, вернемся на злополучный континент, медленный закат которого начался где-то со времен распада Гондваны.
Наступивший день открыл нашему взору странное зрелище, предательски опровергающее восторженные строки купленного во FNAC'e туристического гида. Захлебываясь от восторга, эта книжица рекомендовала во что бы то ни стало начать знакомство с городом с "легендарной", "неповторимой" и "аутентичной" главной площадью города Джамаа эль Фна.
Устное наследие человечества по признанию Юнеско. Заклинатели змей. Предсказательницы судьбы. Восточные рассказчики и прочая мишура.

Вот фотографии, судите сами. Чтобы найти на этой площади чарующий колорит Востока, надо обладать недюжинным воображением или сделать пару затяжек того, чем они в изобилии там торгуют. Я же торжественно провозглашаю Джамаа эль Фна и окружающий ее базар площадью-побратимом Апраксина Двора в Петербурге. Те же физиономии, тот же ассортимент.



Мне стоило бы с большей придирчивостью выбирать гиды для путешествий, особенно, если на последней странице рядом с фотографией автора красуется следующее: "Книга написана историком, влюбленным в Марракеш. Более 20 лет подряд автор открывает для себя все новые и новые грани этого загадочного города". Уже цифра 20 должна была меня насторожить, ибо ничто не длится так долго в подлунном мире. К тому же историки склонны восторгаться и проливать слезу над каждым найденным черепком. Меня же, закосневшую в цинизме материального мира, может поразить разве что вот это:

Говорят, раньше, во времена Гаруна Аль Рашида, видимо, зубодеры сидели на Апраксиной площади, рядом с заклинателями и их кобрами, а теперь, видишь, они в Медине и при мобильных телефонах, но качество сервиса, видно, то же.

Кстати, о змеях. Я было заинтересовалась кобрами на грязных тряпках, раскачивающихся в такт движений руки дрессировщика и зазевалась на минутку. Тут ко мне подскочил их зазывала в бурнусе, начал лопотать и вдруг как сунет мне под нос тонкую зеленую ЗМЕЮ! Видимо, рекламный материал. Только я не понимаю их маркетинга: в тот же момент я была уже у канадской границы и тяжело дышала. Мужик со змеей что-то кричал вслед и размахивал своим ужиком, да только меня туда уже не заманишь. Вот так теряют клиентов неразборчивые в средствах рекламные агенты.

Было, не спорю, на этой площади нечто занимательное. Издалека можно было заметить небольшие скопления народа, расположившегося вокруг чего-то, что разобрать было сложно. В толпе были представители исключительно мужского пола, внимательно смотрящие в центр круга с каменными лицами. Презирая традиции, я таки приблизилась к толпе (опасаясь новой змеи), но увидела в центре малорослого седовласого патлатого мужика с длинной бородой и голым торсом. Он с жаром что-то рассказывал, размахивал руками, аппелировал к публике, а та, как ни странно, и бровью не вела в ответ на тирады восточного рассказчика, не выказывая ни одобрения его таланта, ни разочарования, но, тем не менее, никто не расходился. Вот тут я пожалела о своих лингвистических пробелах: что он там рассказывает, этот нелепый мужичок? О том, как прошел вчерашний футбольный матч, или о скорой атаке Израиля в Секторе Газа?

Зачем я здесь?

Сегодня утром я снова прилетела в Ниццу и останусь здесь до среды.
Я задаю себе риторический вопрос: на черта я здесь и когда мне, наконец, удастся накопить достаточно наглости и напора, чтобы больше не попадать в подобные ситуации?

Дело в том, что здесь все закрыто. В 10 часов утра я нашла свой офис плотно запертым. Оказалось, что во время моих африканских странствий наша дирекция переехала на другой этаж. И после этого премещения все ушли в отпуск. Нет ни встреч, ни совещаний. Соседний юридический отдел закрыт на висячий замок. Даже туалет, и тот закрыли, не говоря уже о столовой.

После получасовой беготни мне удалось проникнуть в свои новый кабинет, но вот только о гипотетической возможности поработать можно было забыть: компьютер стоит неподключенный... В телефонной трубке тишина... Словно все ушли на фронт.

Эх, надо было просить 2 недели отпуска, и наплевать, что подумают... некоторые хитрецы с нашего курса так и сделали, и по отзывам, никто им особо не препятствовал. Я же, как водится, постеснялась, и вот тебе, бабушка, и Юрьев день: сижу одна на всем 8мом этаже. Вряд ли мои стахановский порыв будет оценен по достоинству, ибо администрация полна коварства и несправедливостей.

Смотрю новости однокурсников в Facebook. Некоторые с гордостью сообщают, что на время рождественских каникул замещают директора кабинета или, оборони Создатель, су-префекта. Вот дурачки. Чувство собственной важности заслоняет реальное положение вещей: чем тут гордиться? что дали порулить? подарили право быть разбуженным в 3 часа ночи, если что случится во вверенном департаменте? А во Франции, как известно, достаточно комариного пука, чтобы случился очередной катаклизм.
Но, как видно, для некоторых моих однокурсников такая ситуация все равно, что Тулон для Наполеона.

В Африке

... мы оказались в первый день нашей новой жизни. Французский доктор прописал мне лошадиную дозу антибиотиков, присоветовав при этом пока не беременеть.

Почему мы выбрали Марракеш, хотя все знают, что несколько лет назад после посещения Туниса я поклялась, что больше ноги моей не будет в странах Магриба?

А во все виновата Ницца. После еженедельных челночных полетов туда-сюда я уже слышать не могу о перелетах. А куда можно поехать так, чтобы было недалеко, и тепло? И при том, что мы все готовили в последний момент, включая и путешествие, когда уже почти нигде не оставалось свободных мест?

Короче говоря, я взяла циркуль, воткнула его ножку в населенный пункт "Париж" и очертила круг, ограничивающий 3 часа полета максимум. Москва и Киев отпали первыми. В Питер еще успеем. В Европе везде падает снег, даже в неожиданных местах. Лазурный берег, как я уже упоминала, себя дискредитировал моей стажировкой.

Мы опустили очи долу и наткнулись на Африку. Что ж, Марракеш так Марракеш.

Первая моя мысль по прибытии в Марракеш была "Боже правый, где же город?"
Сначала за окном мелькали пальмы и оливковые рощи за забором. Такси остановилось на какой-то грязной улочке с рядом неких механо-сборочных мастерских. За углом автозаправка. Нет, не может здесь быть пятизвездочного отеля.

Ан нет, может. За резной дверью, к моему изумлению, скрывался рияд Villa des orangers с плодоносящими мандариновыми деревьями, массой бассейнов и прочим марокканским добром...



Утром, раскрыв очи, я поднялась на терассу нашего номера и увидела вот это:





Оказывается, горы Атлас совсем близко...

Хмурое утро встало над Парижем

Я лежу с температурой в номере отеля Le Meurice. От жара я путаю французские слова и даже ударения в русских. Я продержалась на приеме, как защитники Сталиинграда, до почти последнего гостя, и только когда их осталось с десяток, пала смертью храбрых.
Не помню, как добиралась, до номера, но помню, что не смогла от слабости расстегнуть застежку-молнию на платье. После десяти минут бесплодных ужиных извертываний, перешедших в панику, я, как была при всем парадном одеянии, нырнула наконец под одеяло.
У меня болело все, включая зубы и уши, и все мышцы, даже те, о существовании которых я и не подозревала до сего вечера.

И вот я лежу, как рыба на берегу, и с моего берега открывается открыточный парижский вид:



На столике прямо перед моим заложенным носом красуется бутылка розового брюта в серебряном ведерке и розовые меренги, радость блондинок, призванные, видимо, отождествлять собою сладость и изобилие грядущей жизни с точки зрения отеля Le Meurice с его трехзвездочной кухней, до которой мне так и не привелось дотронуться за весь вечер. Вот черт.

О свадьбе

... остались впечатления, как от фильма, просмотренного в полудреме. Пока не увижу фотографий, возможно, память ко мне так и не вернется...
Я, было, доверила свой фотоаппарат свидетельнице Свете, но ее размытые цветовые пятна вместо фотографий только вносят еще больше сумбура в картину происшедшего.
С утра все шло вроде бы своим чередом: мы предавались подготовке материальной части, всяким там прическам-маникюрам, ну да нам не привыкать. Совсем не этот процесс может выбить меня из колеи.
Помню, когда меня кинуло в пот за 10 минут до того момента, когда нам нужно было уже быть в мэрии. Случился, можно сказать, коллапс, когда Свете в последний момент перед выходом, когда сама невеста уже готова отправиться навстречу великим переменам в ее жизни, приспичило накрасить ногти на ногах, а второй свидетель не нашел ничего лучшего, как приняться бомбардировать телефон невесты своими СМСами о том, как он расстроган... Он расстроган, ему требуется утешение, а Свету не вытащить из ванной, а телефон разрывается, потому что машина уже внизу...

Я уж было подумала, что при таком дебюте начнут без меня. Накануне сотрудница мэрии строго сказала мне быть, как штык, в положенное время, потому что на церемонию отводится только 15 минут, а там уже дальше как знаете.

Нет, такого давления мой организм вынести не мог и сломался.
То ли от обилия троекратных французских поцелуев (ах, оборони меня, Боже, от повторения этой каторги), то ли от пронизывающего ветра, то ли от дурного глаза, в конце концов, мой иммунитет пошатнулся. Вечер закончился с температурой 39С ранее намеченного...

Нет, нет, продолжу рассказ, когда будет иллюстрационный материал. Ибо суха теория, мой друг!

А вот она я!

Тренировочная прическа

и макияж

Страна Декларации прав человека и вечных забастовок

Право на забастовку увековечно в преамбуле к французской конституции 1958 года. Ну, раз уж узаконили, считают французы, то грех не вопользоваться!

Немцы или там англичане, да и любой другой рационально мыслящий народ ведет социальный диалог с работодателем или с власть предержащими по разумной схеме: требования - переговоры - тупик переговоров - забастовка.
У французов, живущими эмициями и своей глоткой, эта схемы развернута на 180 градусов. Они еще не успели огласить, в чем, собственно, дело, чего им опять не нравится и каковы требования, а уже все остановилось и ни черта не работает. Главное для них - это показать их социальную (чуть не сказала классовую) сплоченность, то, что они могут сделать со свом патронатом, если что не так.
Нашла на дружественном блоге описание забастовки на Гваделупе.
Описание забастовки выглядит жизненно и просто душераздирающе. Я тоже отношусь ко всем этим синдикалистам примерно таким же образом, как и Надя, то есть простой гражданин, который ни при чем и страдает от причиненных неудобств.
Сегодня рано утром на лини Б парижского RERа тоже были так называемые "социальные волнения". И пока я поняла, что они отрезали Париж от аэропорта Шарль де Голль, а нужный мне аэропорт Орли находится еще в пределах досягаемости, я чуть не поседела, представляя, как я, задыхаясь, опаздываю к стойке регистрации и неприветливое лицо тетки из Эр Франса ухмыляется в ответ на мои мольбы пустить на борт...
А по поводу недавних волнений в заморских территориях по поводу роста цен на бензин я могу сообщить буквально следующее: одна моя французская однокурсница из ЭНы сейчас проходит стажировку в Префектуре(или, как там это называется, Haut Commissariat)на Таити. Так вот, там забастовщики заблокировали вход в Префектуру, а замок во входной двери замазали снаружи клеем. В результате моя подруга была вынуждена несколько дней подряд ночевать в Префектуре прямо в кабинете генерального секретаря Комиссариата, так как выходить было опасно: день ночь у входа караулили туземцы и исполняли свои таитянские устрашающие танцы...
Примерно вот так:

О как Опера в Ницце

На сей раз в опере Ниццы мной были замечены следующие странности.

Первая: стойка администратора, где мне милостиво выдают заказанные моим работодателем халявные билеты, называется почему-то boîte à sel, хотя солонку это сооружение совершенно не напоминает.

Вторая: я с умилением заметила, сидя в моей ложе в антракте, что некоторые зрители предусмотрительно принесли с собой маленькие подушечки под попу...

Труды и дни

Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою,
Горя не зная, не зная трудов. И печальная старость
К ним приближаться не смела.

Если Гесиод подразумевал в свем произведении, что работу искать не надо, она сама тебя найдет, то в Ницце, хоть и заложенной в древности греками, все у меня иначе.
Я по-прежнему борюсь за то, чтобы мне дали хоть что-нибудь поделать серьезное. Впрочем, мне наконец это удалось. Я уже рассказывала, что меня приобщили к работе над проектом создания телефонного центра "Allo Mairies!" Я поначалу сидела на всех нудных заседаниях рабочей группы и занималась тем, чем и обычно на совещаниях: важно надувала щеки и качала головой в такт словам выступающего. А потом как-то решила показать себя во всей красе: говорю, а вы не планировали запатентовать название колл-центра? Торговая марка, все-таки, хоть мы, как администрация, ничем не торгуем.
Предложение вызвало воодушевление, и на меня, как на автора идеи, и взвалили это досье для разработки от начала и до конца.
Уже написала ноту о том. почему необходимо это сделать, как это сделать и сколько это будет стоить. Особенноое волнение вызвал вскрытый моими стараниями факт, чтов соседнем Марселе есть аналогичный телефонный центр с практически идентичным названием, отличающимся от нашего единственной буквой: "Allo Mairie!" Но и этой буковки будет достаточно, чтобы коллеги из соседней аггломерации смогли без проблем отсудить у нас это имя, если мы его не запатентуем.

Вот такая диспозиция.

Где я работаю

Из моего офиса на 8 этаже открывается прекрасный вид: море, пальмы, украшенные елки и горы в снегу! Я и не думала, что в Ницце горы так близко.
Сам офис весьма удачно расположен между аэропортом, где я появляюсь неизменно в пятницу вечером и в понедельник утром, и ботаническим садом, где я кормлю булкой лебедей в пруду.
Это такой мини-бизнес центр наподобие парижского Дефансa в масштабе 1:40.

Где я живу

Вот моя каморка на 8ом этаже, где я коротаю мои одинокие вечера.

А как Два лица французской администрации

За один день мне удалось вплотную познакомиться с двумя личинами французского административного Януса. Впрочем, жизнь администрации, которую я познала во время моих двух стажировок, я в пример не беру, посколько сама являюсь ее частью.

Итак, мне предстояло явиться в Префектуру департамента Нижний Рейн, номер 67. Я,как правильный энарк, в очереди к окошку не стою: для этих случаев предусмотрены всяческие passe-droits, иначе говоря, обходные пути. Я просто позвонила в отдел по работе (чуть не написала "по борьбе", зная тяжелую долю не-французов во Франции) с иностранцами. Когда разговор начинается со слв "Добрый день, я студентка ЭНы...", перед Вами, господа, открываются многие, даже самые неожиданные двери.

Начальница отдела превратилась из сухаря в мед и сахар. Ооооо, ааааа, ну конечно, что за вопрос, конечно, понимаю, у Вас будет мало времени, ну зачем же его глупо терять, гнет, приходите, за 20 минут все успеем, нет, досье уже будет напечатано, ах, да, меня самой не будет в понедельник, но вы спросите мою сотрудницу Анжелику, нет, в очередь не вставайте, идите прямо к окошку... Ах, Вы к тому же выходите замуж? Сердечно, сердечно поздравляем Вас! Буду рада встретить Вас, когда придете в следующий раз за видом на жительство... И т.д. и т.п.

После такого обилия любви и благорасположения, неожиданно низвергнувшихся на меня из телефонной трубки, я чувствовала себя, как минимум, суперзвездой, почтившей своим визитом модный ресторан.

Кстати, весьма предусмотрительно было с моей стороны организовать этот обходной маневр к приемному окну. Когда я вошла в приемный зал Префектуры, в нем было черным-черно народу. Причем чернота была скорее на лицах, поймите меня правильно... Бедные африканцы провожали меня завистливым взглядом.

Ну да не все коту масленица, пришел и постный день. Это я о втором лице Януса.
Решив воспользоваться свои пребыванием в Страсбурге, я запланировала получить аудиенцию у директора ЭНы по одному щекотливому вопросу, давно мучившему меня.
И этот скандальный вопрос настолько извел меня, что я никак не могу собраться с духом и рассказать вам о сути моей проблемы в Эне.
Ну так вот, звоню я в секретариат директора ЭНы за три недели до поездки. Это вам все-таки не мутовку облизать, это, знаете ли, серьезный шаг к важному разговору.
Секретарша директора в курсе дела и говорит, ах, ах, ах, ну конечно, надо организовать встречу, погодите, я посмотрю его расписание, ну да, вот в понедельник первго декабря есть время с трех до четырех, я предварительно для Вас забронирую и Вам ОБЯЗАТЕЛЬНО перезвоню.

Я, надо ли Вам это говорить, счастлива, что к моей проблеме относятся серьезно. Хотя по мере приближения первого декабря и отсутствия телефонного сигнала о подтверждении встречи эта уверенность начинает таять. Накануне первого числа от нее не осталось и следа.
Я человек бывалый и знаю, что значит это молчание. Ну, нет так нет. Уже первого декабря из кафе ЭНы на первом этаже звоню в секретариат, который находится на втором этаже, просто из сооображений вежливости и желания поставить точки над i. Ничтоже сумняшеся, секретарь директора с прежним энтузиазмом мне рапортует, что она меня ни в коем случае не забыла, и мой телефон у нее есть, ноль шесть, двадцать пять, двадцать и т.п., ведь это Ваш телефон? нет, нет, я обязательно позвоню...
И это при том, что до предполагаемого рандеву осталось всего два часа!

Надо ли говорить, что в этот раз я так и не встретилась с господином директором?

Зачем я, собственно, поперлась в Страсбург?

И действительно, не ностальгия же меня позвала в путь? Что заставило меня два дня подряд вставать в пять утра, чтобы успеть в понедельник на вокзал, а во вторник в аэропорт?

Год прошел, и истек срок моего вида на жительство. Месяц назад я страшно и грязно ругалась, когда получила мэйл от дирекции ЭНы, в котором сообщалось, что де, господа иностранные студенты, несмотря на то, что ваша стажировка происходит фиг знает в каких забытых уголках прекрасной Франции, вам придется самолично приехать в Эльзас, чтобы уладить дела с видом на жительство.

Ну да ладно, хорошо, что я меня не упекли в какую-нибудь дыру в центральной Франции, и в Ницце есть вокзал и даже аэропорт. Мои находчивые однокурсники, которым меньше повезло с географией стажировки и счетом в банке, воспротивились этой перспективе и выкрутились привычным способом: они обратились в Префектуры своих департаментов, где проходят их стажировки, и договорились о том, что им пришлют все документы по официальной префекторальной почте.

Меня такой вариант не устравивает. Я не доверяю почте, а официальной тем паче. Здесь в Ницце я жду письма из CAF (Касса семейной помощи) уже два месяца, которое должно принести мне радостное извести о том, что на мой счет перечислена долгожданная сумма.

Есть веская причина, почему я должна получить документ из страсбургской Префектуры лично в руки и предельно быстро. 19 декабря я выхожу замуж. А без документов даже в такой гуманной стране, как Франция, не женят.

Юбилейная неделя

На этой неделе выдалась знаменательная дата. Я уже год, как живу во Франции.
В этой связи симптоматично, что 1го декабря мне пришлось по делам съездить в Страсбург, с которого началось мое долгое французское странствие.

Страсбург встретил меня, точно так же, как и год назад, пронизывающим влажным, почти питерским холодом, пробирающим до костей, сереньким небом и заиндевевшими полями за окном поезда. Помню, как год назад я постояла в нерешительности на площади перед вокзалом, соображая, куда мне надо идти, а вокзальная сутолока и предрождественская суета только усугубляла мою робость.

На этот раз я совершенно машинально проделала путь от перрона до трамвайной остановки и далее по тексту...

Страсбург верен своему прошлогоднему образу: та же сырость, те же рождественские базары, те же немцы, слоняющиеся по ним толпами, тот же запах горячего вина, та же мишура и что там еще полагается к Рождеству.

А меня вдруг объяло щемящее чувство неприкаянности, как и год назад, как фантомная боль ветерана войны, потерявшего руку сорок лет назад, суставы которой вдруг начинают ныть в дождливый день.

Два месяца в Ницце

Из пяти месяцев стажировки мне осталось оттрубить еще три. Говорю это без особого энтузиазма, потому как эта стажировка напоминает выход космонавта в открытый космос. Он долго и скрупулезно к этому готовится, проверяет радиосвязь, герметичность скафандра и еще массу всего, что может сломаться. Анализирует поставленную задачу и репетирует жесты. Освежает в памяти всевозможные инструкции. А затем выплывает в темный вакуум и поправляет антеннку, отклонившуюся на 3 градуса. Масса приготовлений для исполнения незначительной задачи.

Так и у меня в Ницце. Я очутилась в организации, находящейся в финальной стадии трансформации, временами больше напоминающей распад.
Необходимы теоретические пояснения. Наша организация - это объединение 24 коммун. Зачем коммунам объединяться? Потому что, как говорится, union fait la force. Переведем это как "Союз крепит силу". Простейший пример: финансы одной коммуны с населением в 500 человек не позволяют построить, скажем, бассейн. А сообщество коммун может.
Только вот в каждой коммуне есть свой мэр, а у мэра, как правило, свои политические или личные амбиции. И когда их 24, то одной из основных задач такой организации, как наша, являеются политические переговоры с целью достичь консенсуса.

Вот краткое изложение поставленных глобальных задач.

Теперь от глобального к частному, то есть к моей скромной персоне.
Мне несколько сложно добиться какой-либо мало-мальски серьезной миссии в этой конторе, которая занята преобразованием своего юридического статуса. К слову сказать, эта трансформация задумана ее администрацией исключительно ради того, чтобы получить право на более значительные субсидии от государства. Срок вступления в силу нового статуса - 1 января 2009 года.
Не готово ничего. Даже название будущего союза 24 коммун еще не утверждено, то ли "Ницца-Средиземноморье", то ли "Ницца-Лазурный берег".

Это все я говорю к тому, что в атмосфере неразберихи, разброда и шатаний, администрации просто не до меня... В итоге мне приходится вымаливать малейшие задания. Большой удачей я считаю тот факт, что мне таки удалось урвать написание ноты на тему "Юридические и политические аспекты приобретения марки "Алло Мэрия!" для колл-центра мэрий...

Некоторые типы деятельности, которым я предаюсь в течение рабочего дня, оставляют обманчивое впечатление собственной значимости и востребованности. Например, право присутствовать на "священном", недоступном для простых смертных заседании Директоров. Проблема в том, что это еженедельное совещание умопомрачительно длинное: начинается в 8-30 утра и длится до полудня. После четырехчасового сидения не остается ни одной свежей извилины, и поэтому не иного выбора, кроме как отправиться прямиком на обед после того, как удастся вырваться из удушья директорского комитета...

Свежий взгляд на Ниццу

Вот несколько вэб камер с видами Ниццы.
К слову сказать, сейчас там +15С и свежий бриз с моря.

В Париже +3С, мокрый снег и забастовка железнодорожников. Завтра с утра придется раскошелиться и взять такси из-за этих ребят, которые методично и упрямо накануне Рождества устраивают цирк с огнями на вокзалах. На линии пригородного поезда, на котором я обычно езжу в аэропорт, только 45% поездов будут отправлены по расписанию.

На прошлой неделе по очереди бастовали пилоты Эр Франса, служащие почты, школьные учителя. Хорошо, что не все одновременно, как это было ровно год назад.

Об американском прецеденте и его влиянии на умы

Дым от фейервеков по поводу избрания Обамы Президентом США уже вроде бы развеялся, но я все еще нахожусь под впечатлением от того, насколько реакции моих сокурсников-энарков на эту заранее предсказанную новость были непредсказуемы.

Все рекорды экстравагантного поведения побил однокурсник, заметьте, немец. Поразительно: он отреагировал на развитие предвыборной гонки хуже, чем итальянские тиффози на финал Кубка Мира по футболу. Этот уникальный персонаж провел ночь без сна накануне объявления итогов голосования перед компьютером с откртыми сайтами ведущих информационных агентств, телевизором и радиоприемником. Он с гордостью сообщил нам, что до четырех ночи не сомкнул глаз только ради того, чтобы одним из первых услышать имя своего кумира с добавлением слова "президент". Как писал Хармс:

Смело мы в бой пойдем
И за свободу мы все покалечимся и умрем.

Хм. Мне сложно понять такого рода фанатизм, причем, заметьте, речь идет не об американце, которого напрямую касается суть происходящего. Но немцу-то что?

Хотя именно он усиленно лоббировал предложение проголосовать за кандидатуру Коффи Аннана в качестве имени для нашего курса ЭНы.
Мы, напомню, не поддались и предпочли остановиться на Эмиле Золя.

Злопамятный немец не забыл поражения и на следующий день после оглашения результатов американских выборов, окончательно потеряв чувство реальности в восторге от своей (своей ли?) победы, отправил своему курсу мэйл примерно такого содержания: "И вот теперь, когда США преподали старушке-Европе урок толерантности и мудрости, скажите мне, друзья, что нам помешало называться именем Аннана или Мартина Лютера Кинга? Не ошиблись ли мы?"
Язвительный однокурсник-француз, раскусив расовый подтекст мейла, предложил пожалеть о том, что мы не подумали назваться именем Кондолизы Райс или там Рама Яд (член правительства Саркози), они тоже ведь чернокожие.

Но еще дальще пошел товарищ из Африки, не будем указывать персональные детали. Он вообще задал риторический вопрос, подспудно обвинив всех, кто голосовал не так, как он, в латентном расизме, сказав: "Ну и что было такого отвратительного в именах Аннана, Кинга и Розы Паркс? Давно пора отринуть лицемерие и поступить, как Америка".

Мораль: если есть выбор между белыми и черными, голосуйте за последних, иначе вас представят ничтоже сумняшеся в лучшем случае ретроградом, а в худшем - шовинистом.

Mascotte du Sommet

Ницца, как ни странно это может звучать, - город провинциальный. Горе любой провинции в том, что в ней ничего не происходит. Лазурный берег, развращенный легкими деньгами неиссякающих туристов и огромными налогами на продажу недвижимости, дремлет на лаврах роскоши и изобилия. Зачем прилагать лишние усилия, тем более в такую жару, чтобы привлекать бизнес, организовывать фестивали, строить линию ТЖВ, если деньги от туризма просто сыплются с неомраченного облаками средиземноморского неба?

Но вот случилось в Ницце нечто, прервавшее ее сон. Саммит Россия-Европейский Союз, 14 ноября 2008 года.
В прошлую пятницу, пока я бегала по административным инстациям в Париже, я удостоилась персонального звонка от Генерального директора Сообщества аггломерации Ницца-Лазурный берег, где я сеичас тружусь.
Звонки такого уровня создают некоторую напряженность. Директор настоятельно попросил меня быть на следуюшей неделе в боевой готовности в связи с саммитом. Мэр Ниццы и заодно руководитель моего стажа Кристиан Эстрози желает видеть меня на приеме в честь Президентов России и Франции.

"Вот черт", подумала я и поменяла свои билет на самолет, потому что вернуться в Париж в день саммита уже не представлялось возможным. Это было началом страшной неразберихи при подготовке всех протокольных мероприятий.
Шефа протокола мэрии, юную нимфу истерического слада, чрезвычайно впечатлил тот факт, что САМ Эстрози высказал пожелание пригласить меня на прием в качестве символа франко-русского сотрудничества. Поэтому она проявила рвение, пригласив меня на все совешания по подготовке. В итоге я потеряла неделю, присутствуя на встречах с дворниками и сотрудниками охраны... Что ни говори, мой вклад в организацию саммита не поддается оценке.

Как обычно бывает в работе протокола, огромные усилия по координации многочисленных служб, включая министерские и иностранные, выливаются в 30 минут присутствия двух Президентов под сводами мэрии.

Моя скромная миссия тоже закончена. Все визитные карточки розданы, все протянутые руки пожаты, все улыбки подарены.
Конец саммита.

Пятница, вечер. Я сижу на терассе ресторана на Английской набережной, смотрю на развевающиеся франко-русские триколоры, своим количеством напоминающие о празднике 1го Мая, и жалею, что не улетела в Париж.

Русские сезоны в Ницце

Вот так с легкой руки наших девушек (спасибо им за созданную репутацию, с которой у меня уже нет сил бороться) Франция представляет себе наше культурное влияние.

Опера в Ницце

Я не любитель ходить в кино / на выставки / концерты в одиночку. Я предпочитаю делиться впечатлениями, по ка те еще свежи и не истерлись о быт.
И если я на днях пошла в оперу одна, это значит, что я действительно соскучилась по ней.

В Ницце давали "Макбет" с Еленой Зеленской в роли леди Макбет с внешностью Фроси Бурлаковой.
Хм, неубедительное сопрано, переходящее на визг. Ну да дело не в этом, а в нетрадиционной сценографии, хоть и идея не самая новая. Минимализм на сцене и фото- и кино- проекции на переднем и заднем плане. Причем во время увертюры на опущенном занавесе мы видим бомардировщики, летящие на бреющем полете над современным городом, напоминиющем Купчино.
Затем вместо шотландских воинов в клетчатых килтах появляется вооруженная до зубов хунта в униформе цвета хаки и десантных беретах. И дальше история борьбы за власть разными неджентельменскими способами.
Перенос действия в неотдаленное прошлое и фотографии сталинских массивных фасадов с советским гербом в качестве декорации навевают воспоминания о недавних балканских войнах, и особенно об инфернальной паре Николае и Елене Чаушеску.
С другой стороны, бородатый Макбет в военном френче с извечным пистолетом в руке неумолимо напоминает Саддама Хусейна. Макбет, к слову, тоже плохо кончил...

Опера Ниццы, маленькая и обветшалая, все еще хранит остатки былой роскоши. Смотря на ее облупившуюся настенную живопись и вытертый красный бархат лож, вспоминаешь образ обнищавшей дворянки, упрямо надевающей на выход побитую молью шляпку-таблетку и кружевные заштопанные перчатки.
Однако же есть в этом упадке и поблекшем блеске особая прелесть, которая сохранилась в Петербурге и Венеции. У меня ностальгически защемило сердце при виде выцветшего занавеса, распространяющего запах застояшейся пыли... как некогда в Михайловском театре до его ремонта.
Наш Михайловский потерял свой шарм, как только его наполнил запах акриловой краски и побелки. Исчезли все эти маленькие трещинки, скрипящий паркет и бронзовые ручки на окнах, свидетели другой эпохи.
Бронзу эпохи, покрытую вековой патиной, не придавая ей большого значеня, взяли и начистили едким химическим раствором. Чтобы лучше блестело.

Black out или Жизнь в темноте

Преамбула: в чудесной стране Франции вечно что-нибудь, да стрясется. То глобальная забастовка всех и вся недели на три, то Президент то разведется, то женится, то Европейскую Конституцию зарубят, то Европейский пакт по иммиграции утвердят.

Амбула: сегодня я на работу не опоздала как нельзя кстати. Постому что выйди я из дому на 15 минут позже, сидеть бы мне часа четыре в темном лифте между двух этажей.

В 9-15 в департаменте номер 06 Приморские Альпы полностью вырубилось электричество. Да и не только у нас, а вообще на всем юго-востоке Франции в одночасье померк свет. Завыли сирены пожарных и граждане, застрявшие в лифтах и подземных гаражах, запертых за дверьми на электрическом управлении.
Ни один светофор в Ницце не работал.
Коммерсанты (те, которые не гнушаются работать в понедельник утром, еще есть такие) и не подумали открывать двери своих лавок. Народ остался без утренних круассанов.

Ирония судьбы: буквально в прошлую пятницу я была с рабочим визитом в префектуре Департамента. Встречалась с разными шишками, представителями власти на местах. Нужно было, как обычно в таких ситуациях, делать умный вид и задавать дельные вопросы. Я задала, помимо прочих, вопрос о характере рисков, которые угрожают департаменту. генеральный секретарь Префектуры горестно ответил, что электроподача в Приморские Альпы весьма ненадежна: есть старая высоковольтная линия, проходящая по гребню невысоких гор прямо за Ниццей, а еще какая-то несерьезная линия, идущая по побережью. Он еще тогда мне сказал, что вот попади молния в вышку, и весь департамент без света. А новую линию никак не посторить из-за давления природохранных ассоциаций (вот тоже характерная для Франции фигня: существует легион общественных объединений, потому как французы обожают объединяться, и эти ассоциации бдят, чтобы новое строительство не повредило какую-нибудь там норку редких сусликов или не испортило пейзаж).
Был у государства проект протянуть линию из долины Роны до Ниццы, только вот как назло путь пролегал через признанную национальным достоянием долину.

И это далекто не единственный пример давления ассоциаций на жизненно важные проекты. Звучит совершенно дико, но многие прогрессивные проекты висят буквально на волоске по причине косности мышления и политики общественников "Держать, не пущать".

Например, скоростная линия LGV, которая связала бы Экс-ан-Прованс и Ниццу с Монако. В Париж можно было бы доехаь за 3 часа! А сейчас нужно трястись 5 с половиной. Да что там! В Марсель нужно ехать что на поезде, что на машине 2.5 часа!
При благоприятном стечении обстоятельств этот проект сможет увидеть свет в ... 2020 году. А все почему? Фермеры, по землям которых должно пролечь железнодорожное полотно, против. А то, что трасса удвоит количество туристов и соответственно потраченных ими в регионе денег, то, что можно будет связать Ниццу и Барселону, что можно разгрузить трещащий по швам местный аэропорт, выпадает из их поля зрения, сосредоточенного на своей родной кочке с тремя виноградными кустами... средневековье какое-то.

Хотя это еще что. Был такой французский президент Валери Жискар Д'Эстен. Он теперь в Европарламенте. Птица высокого полета, председательствовал в Комитете, составившем текст европейской конституции, которую свои же французы и провалили, открыв таким образом ящик Пандоры европейских дрязг и пререканий.
Так вот, друг Валери вдруг отчего то взялся нападать с завидной энергией на... ветряные генераторы энергии, éoliennes.
Чистый лоббинг: мэры жалуются на шум от лопастей и , дескать, эти пропеллеры на высоких мачтах портят вид на их родной Крыжополь-на-Луаре. И еще не ясно, как они воздействуют на организм местных жителей. И даже тень русской угрозы перекрытия заветного газового вентиля не пугает отважных жискаровцев.
Запретить. Держать, не пущать.

А я вспоминаю те éoliennes, которые мы видели как-то с тобой во время нашей прогулки по покинутой провансальской деревне...
Ну чем не приглянулись элегантные белые мачты, похожие на гигантские маргаритки на вершине холма? Мощный взмах лопастей издает размеренные "шшуххх, шшуххх". Завораживает.

Вот построили бы себе непокорные южане десяток генераторов, глядишь, и не остались без круассана и утреннего кофе.

Средиземноморские опасности

После двухдневного отсутсвия в моей ниццкой (так говорят или нет? Ницшеанской? Ну да шут с ней) квартире открываю дверь, устало кидаю сумку на кровать, не торопясь, подхожу к письменному столу и отпрыгиваю от него, как ужаленная! В корзине с фруктами, куда я по недогляду положила пару мармеладных конфет, кишмя кишат муравьи!
Мармеладки, покрытые движущейся темной массой, были выброшены тут же в окно с восьмого этажа.
Зато нашествие муравьев не остановилось. Я грустно наблюдаю, как они поникают в мою квартиру через окно (и откуда они берутся, на восьмом-то этаже?)и цепочкой спускаются по стене.
За окном бушует тропическая гроза. Инсекты, видимо, надеются найти у меня тут и "стол и кров".

SOS, граждане! Никто из вас не жил часом в субтропиках? Как победить нашествие? Я боюсь ложиться спать, мне грезится финал романа Маркеса "Сто лет одиночества".

Кто-нибудь, хэлп! Пришлите рецепт муравьиного геноцида!

Первый уик-энд в Ницце

Первый раз за прошедшие полтора месяца мне не пришлось в пятницу вечером нестись на всех парах в аэропорт с мыслью "Успею-не успею?"
Эти выходные мне предстояло провести в Ницце. Этот город и его окрестности все еще оставались для меня белым пятном на карте: я, собственно, кроме Английской набережной и площади Массена ничего толком и не видела. А когда живешь с чемоданным настроением, считая дни до пятницы и до очередной посадки в самолет, очень сложно пустить корни, даже на Лазурном берегу.
2 ноября, а в Ницце +22С. На терассах на берегу моря местные жители и поредевшие туристы продолжают потягивать свои аперитивы, жмурясь на солнце.

К как консульство, или Кусочек Родины в Ницце

... это выездной офис Генерального Консульства России. Вообще-то само Консульство де юре находится в Марселе и гордо занимает здание отдельно стоящей виллы с восхитительным садом и высоченным глухим забором.
На мое счастье один день в неделю выездная бригада консулов принимает соотечественников прямо в Ницце.
Сегодняшний поход в Консульство по бумажным делам подарил два часа непередаваемого ощущения принадлежности к чему-то большему, чем мой ограниченный индивидуальный мир. И одновременно тревожного осознания оторванности от этой глобальной общности.

Пока обе дамы, бывшие передо мной в очереди, мучили консула, исполняющего обязанности нотариуса, своей несообразительностью и любовью цепляться к каждой запятой в их драгоценных копиях (ах, как раздражает очередная фраза "А вот у меня еще последний вопрос...", когда тебя отпустили с работы только на 2 часа!), я, чтобы отвлечься от минутной стрелки стенных часов, внимательно смотрела работающий в офисе телевизор, показывающий российские программы.
Если Первый канал есть выражение национального коллективного бессознательного, что происходит в головах, сограждане?

Президент Медведев имеет 2 700 000 рублей личных сбережений и хранит их в банке. При этом Президент НАДЕЕТСЯ, что с ними, как и с накоплениями тысяч других граждан, ничего не случится.

Мне всегда казалось, что это удел граждан - надеяться, в том числе и на Президента, но уж если и последний не вполне уверен в исходе дела, то, вероятно, стратегию надо пересматривать.

Следующий сюжет: как самому сделать набойки на туфли, приклеить каблук и сделать накат. Все это рассказывается бодрым голосом за кадром в тональности "Это проще простого". Видимо, дела совсем нехороши, если исподволь заставляю привыкать к мысли, что скоро к услугам сапожника мы прибегать перестанем. Думаю, из соображений экономии.

Далее, целитель Малахов призывает всех лечить ВСЕ какими-то шаманскими методами и чуть ли не лыжной мазью. Из передачи я узнала, что если натереть напильником крошку из медной проволоки, закатать ее внутрь шарика из хлебного мякиша и принимать это снадобье регулярно, то переломы (само собой, если они есть) лучше срастутся.

Я было подумала, что это передача юмористическая, и следующий рецепт будет от бесплодия, которое можно победить, если регулярно сосать лампочку в 100 Вт...

Но нет. Все на полном серьезе со значительным выражением лица.

Тут консул сжалился и переключил программу на какой-то фильм про пионеров в 80-е годы.
Мой рассудок был спасен.

Я осталась созерцать традиционный для советских присутственных мест бордовый ковер, требующий чистки, и мешковатый костюм консула.

Московские поклонники Карлы Бруни

Кризис жанра

Писать стало не о чем.

Привыкла к жизни во Франции, глаз замылился, всякие мелочи культурологического характера типа витрины булочной, уставленной подносами с круассанами, или рекламные тумбы с неизвестными продуктами уже не вызывают былой оторопи от мысли: "Боже мой, свершилось, я снова во Франции".

Так что не обессудьте за редкость посланий.

Просто писать стало не о чем.

Хотя расскажу вам пережитый недавно шок прямо на рабочем месте.
Я, бывает, по пол-дня сижу за своим компьютером и одновременно смотрю в огромное окно моего кабинета. Оно выходит прямо на Средиземное море. Метров четыреста от нашего офиса - взлетная полоса аэродрома, она, как известно, пролегает по искусственно созданному полуострову.
Каждые четверть часа взлетает самолет, я провожаю его грустным взглядом и машинально считаю оставшиеся до пятницы дни, ибо в одном из пятничных самолетов буду сидеть и я.

Ужас ситуации заключается в следующем. Каждый день, часам примерно к пяти, над ботаническим садом, граничащим с аэропортом, собираются тучи птиц. Называются они ritournelles, ну да это не важно, так как им недолго осталось.

Их стаи напоминают своей плотностью черную вуаль или авоську плотного плетения. Они зачем-то выписывают замысловатые фигуры прямо над аэропортом, причем они напоминают легкое колыхание тюлевой занавески на ветру.
Я завороженно смотрю на эту игру форм и оттенков серого цвета, как вдруг в эту колышащуюся массу врезается САМОЛЕТ! Он разрывает это облако надвое, и его реактивный след заставляет маленькие точки описывать концентрические круги, как будто из размешали ложкой!
В моем воспаленном сознании возникает видение паникующих от дезориентации в пространстве птиц и орущих от ужаса пилотов Easyjet, в лобовое стекло которого с гулким стуков врезаются обезображенные тельца пернатых...

А я, между прочим, летаю в Париж именно на пятичасовом Easyjet'e.

Вот уже месяц

... как я приехала в Ниццу. И остается мне здесь быть не 5 месяцев, как это было сказано в начале, а уже 4. Время летит с головокружительной быстротой. Например, я не писала на моем блоге в течение только лишь одной недели. За это короткое время я успела:
- получить в администрации по месту стажировки служебный велосипед и полагающуюся к нему каску: я теперь на колесах!
- начать и быстро задушить в зародыше начавшуюся было осеннюю депрессию
- переехать в новую резиденцию поближе к офису, а значит, и к аэропорту
- получить свои документы из России и запустить ход бюрократической машины "присяжный переводчик - мэрия - Посольство России - нотариус", чтобы как можно быстрее перейти из одного гражданского состояния в другое
- суметь занять 3 вечера на неделе из 4ех свободных уроками немецкого, английского и вождения машины с ручной коробкой передач. Если уж страдать от вынужденного одиночества, то хотя бы с пользой для себя. Работа над собой требует уединения.

Мои друзья из ЭНы пребывают в таком же состоянии духа, только в своей глубокой провинции у них нет возможности найти живого носителя английского языка, чтобы скрасить вечер.

Все чаще в моей одинокой квартире на проспекте Калифорнии раздаются по вечерам телефонные звонки мающихся одиночеством друзей.
Мой турецкий друг Тюркер, которого судьба забросила куда-то в бретонскую глухомань, заканчивает работу в Префектуре только к 9 вечера, потому что у местного префекта родилась счастливая идея каждый божий рабочий день заканчивать совещанием. Таким образом, Тюркер только и успевает, что вернуться к себе, позаниматься самостоятельно немецким и позвонить мне. Жизнь, прямо скажем, затворническая.

Сегодня получила загадочный мэйл от моего португальского друга. В нем он писал, что располагает сведениями, которые меня могут заинтересовать, но не может поведать их в переписке, а только на словах, потому как уж очень они серьезные.
Я сразу бросилась ему звонить (женское любопытство!) Оказалось, что я купилась на детскую уловку, и что это был только предлог, чтобы услышать мой голос.
Очевидно то, что португалец тоже скучает на севере Франции. С ним мы договорились не бросать друг друга в беде и созваниваться как минимум каждую неделю. По крайней мере, будем уверены, что еще оба живы.

Вообще-то тем, кто работает в префектурах, хуже, чем мне. Чаще всего, они живут в служебной квартире в самой префектуре. Таким образом, их мирок и без того ограниченный замкнутостью провинциального города, сужается до периметра здания префектуры.

Рекорд по длительности пребывания в офисе побила подруга Света, временно пребывающая в Эпинале. Мой звонок в 22-30 застал ее на ее рабочем месте!

Не жалеют они себя.
Моя же работа завершается в 17-00. Я из чувства солидарности с коллегами сижу еще пол-часа, а затем айда! Приключения зовут меня.

Неожиданные ассоциации

На что похожа Ницца?
Как любой курортный город, она вытянута вдоль моря. Улицы, параллельные набережной Promenade des Anglais, поднимаются, подобно ступеням, следуя холмистому рельефу Ниццы.
Я живу у подножия холмов, и даже небольшой градус наклона бульвара, по которому я ежедневно хожу, отвлекает меня от мысли о том, чтобы ездить на работу на новеньком велосипеде, который я недавно получила от конторы, где тружусь.

Два слова о местоположении конторы, т.е. CANCA. Как я уже упоминала, офис находится прямо в ботаническом саду. Чтобы пройти в амфитеатр, где проходят совещания мэров, нужно пройти через огромную оранжерею и по ходу полюбоваться коллекцией орхидей. Занятно.

За короткое время пребывания вНицце у меня случилось несколько дежа вю. Например, место, где находится остановка автобуса, на которой я выхожу, когда иду на работу, до боли напоминает расположением и общими очертаниями остановку на Наличной улице прямо перед комплексом Ленэкспо. Я еду на автобусе по avenue de la Californie, а кажется, что по Большому проспекту В.О., и вот сейчас мы повернем направо, а там будет Гавань и залив. И точно! Или почти точно: там впереди открывается вид на купол ботанического сада и виднеется Средиземное море.

Вот только пальмы все время разрушают эту иллюзию.

Или вот еще: гуляла по бульвару Гамбетта, и вдруг на мгновение показалось, что ряд домов с вычурными фасадами в стиле, присущем Петербургу 1860-х годов, напомнил улицу Восстания ближе к Кирочной.
Но тут взгляд опять натыкается на пальмы, и ностальгическая иллюзия рассеивается.
Скоро вооружусь фотоаппаратом, и вы увидите самобытный местный архитектурный стиль, которому, пожалуй, нет аналогов во Франции.
Кстати, живу около русской церкви. Она напоминает собор Василия Блаженного и выглядит, как и он сам, как вульгарный новодел.
Улица, на которой церковь стоит, называется "Tsarewitsch". Рядом с моим обиталищем есть резиденция под названием Villa Apraxin. Грустное заигрывание с моим прошлым, но, как говорится, случайностей не бывает.

Провансальский язык до Ниццы доведет

Вчера гуляла в одиночестве по старой Ницце и поймала себя на мысли о недавнем разочаровании Флоренцией, которая в моих мечтах о ней представлялась в виде мощеных площадей с неизменным фасадом романской церкви, отходящих от них манящих своей искривленностью улочек в ширину распахнутых объятий, романтично облупившихся розовых и охристых фасадов.

Оказывается, все это - Ницца!
Вот она, вновь обретенная Флоренция моих снов!

Однако в ее похожести на итальянский город нет ничего удивительного: до 1860 года это побережье и еще Савойя впридачу принадлежали Италии. Итальянское наследство ощущается в легкости нравов и местной кухне. Мне еще предстоит попробовать суп с кедровыми орешками (la soupe au pistou):

Суп «Писту»

На 4 порции:2 ст. л. оливкового масла; порезанный зеленый лук; мелко порезанные корнеплоды: луковица, палочка сельдерея, картофелина и морковь; 4 очищенных от кожицы и семян томата, примерно 400 г консервированной белой фасоли; базилик, чеснок, кориандр, тимьян, орегано… Суп: Нагреть масло в большой кастрюле, добавить лук и немного чеснока, тушить до мягкости. Добавить остальные овощи и тушить еще минут 5. Влить овощной бульон и варить 30 мин. Добавить белую фасоль и травы за 10 мин до готовности. Соус «Писту»: Базилик и чеснок перетереть до однородной смеси, можно добавить сюда же немного оливкового масла. Положить смесь на дно супницы или в каждую тарелку и залить супом.

В старой Ницце названия улиц и указатели на двух языках, французском и провансальском. Что ж, после Страсбурга с его полу-немецким мне к диалектам не привыкать.

Забавно, что провансальский язык, по моему мнению, дал французам немало жаргонных и просто неприличных слов. Взять, например, pouffiasse (ну... такая вульгарная девушка). На провансальском это значит "толстая девица". Да уж, толстых нигде не любят. Или, например, fada - чокнутый. Caguer... это слово уже для совсем продвинутых в "южном" жаргоне. Здесь можно найти перевод нужного слова на провансальско-окситанский.

Экзотика

Гуляла по старой Ницце, набрела на лавку знаменитого мороженщика Fenocchio.
Непонятно, что больше удивляет в его ассортименте: его обширность или неожиданные сочетания вкусов?
Я сразу отмела традиционные ароматы, всякие там клубники-фисташки. Даже тирамису меня не прельстил.
Поколебавшись, выбрала шоколад с красным перцем (майя и ацтеки!) и ванильное с розовым перцем.
Томатное и чесночное мороженое оставлю до следующего раза.

Чем заняться в Ницце

Ритм моей жизни как-то враз потерял интенсивность. Он ускоряется разве что в пятницу вечером или в понедельник рано утром, когда я судорожно стараюсь не опоздать на самолет.

А в течение недели жизнь продвигается со скоростью круизного лайнера, следующего линии Лазурного берега. На работе у меня, прямо скажем, работы пока не много. Мне дали одно задание, я его быстренько, как водится, выполнила, а теперь сижу и симулирую деятельность.

На самом деле, сижу в интернете и думаю, чем заполнить мои одинокие вечера.

Уже выучила наизусть все адреса театров и музеев, куда все равно не попаду, поскольку последние закрываются еще до того, как я выхожу с работы.

Нашла себе преподавателей-носителей языка для частных уроков английского и немецкого. Первый стоит 25 евро в час, второй 15.

Записалась опять же на курсы вождения. У меня это просто болезнь какая-то, причем церебрального характера - ну никак я не могу понять коробку передач! Как меня в ЭНу взяли, не знаю...

Как бы там ни было, лучшее лекарство от вынужденного одиночества и от его груза (да, и у пустоты есть немалый вес...)- это интеллектуальные упражнения.

У меня есть еще один сумасшедший проект, как с пользой убивать время. Не знаю даже, хватит ли духу... Вот привезу из Парижа кроссовки и буду бегать с плейером в ушах вдоль Английской набережной...

Вот только не надо саркастически улыбаться. Бег я оставлю на крайний случай глубокой депрессии. Поскольку пока что лень сильнее.

Мои оценки, или Невозможное возможно

Сдавать экзамены во Франции - дело не для слабонервных. У нас ведь как: зачетку дал, билет рассказал, зачетку с оценкой и подписью получил. Тут же сразу все забыл, что к экзамену успел выучить. И так пять лет, с белого листа.

Тут к получению оценки нужно готовиться, скрепя сердце. Результаты письменных экзаменов будут только после каникул! В нашем случае это было аж два месяца. Тут любое ангельское терпение лопнет. Особенно, если принять во внимание мои предэкзаменационные метания из-за позорно низких оценок за тренировочные экзамены по написанию ноты министру. Напомню, я тогда получила сначала 4, а потом 3.5... Мой папа мне на это сказал: "А я думал, ты умная". Было от чего впасть в панику.

На настоящем экзамене длиной в 5 часов попался ужасный сюжет из госфинансов: нюансы введения экологического налога на грузовики.
Да, да, тема мало возбуждающая интерес... но ведь и ЭНа - не театральный институт, хотя артистов тут хватает.

Но ближе к делу.
Администрация школы разослала всем по электронной почте бюллетени с оценками. Нет, не всем, а только тем, кто изъявил желание узнать результаты "трудов и дней". Вот есть же железные дровосеки со стальной выдержкой! Они готовы вскрыть свои конверты только к концу учебы.

Я же открывала файл со своим бюллетенем дрожащей рукой. Не поверила, подумала, что посмотрела не в ту графу. У меня 8.5 за ноту министру! Притом, что лучшая оценка была 9. Я горжусь собой, друзья! Хотя до конца так и не поверила, что мой пятичасовой бред был оценен так высоко.

Оценки за коллективную работу - вообще блеск. 7.5 за проект европейской директивы (это то, что мы писали, не отрываясь, в течение 8 часов в запертом помещении), причем это лучшая оценка. За рекламный проект заработали 8, не добрав 0.5 балла до лучшего результата.

Такими темпами, того и гляди, закончу школу первой ученицей...

Канны и социальное жилье: две несовместимые вещи?

Сегодня ездила в Канны на выставку, посвященную строительству в регионе социального жилья, иначе говоря, HLM.
Выставка расположилась во Дворце Фестивалей, где проходит Каннский фестиваль. На его лестнице все еще лежит выгоревший от солнца Ривьеры и вспышек фотоаппаратов знаменитый красный ковер.

Парадокс: организаторы выставки несколько подзабыли к ее закрытию социальную направленность ее темы, а также слезы и пот обездоленных, кому, собственно, и предназначается социальное жилье... и поэтому организовали банкет в честь закрытия в трехзвездочном мишленовском ресторане.

Не пора ли призвать Францию к топору, как в 1793?

Deauville, по следам Мужчины и Женщины

В прошлые выходные выбралась в ближайший к Парижу (полтора часа на машине) морской курорт.
Странный островок тихого, сытого буржуазного благополучия посреди крестьянской Нормандии.
Покинутые пляжи пустынны.
Парижские бабушки все еще выбираются на уикэнд погулять по довилльским "мосткам", т.е. деревянным настилам по краю пляжа, служащим в какой-то мере набережной.
Парижские и Neuilly-номера машин (75 и 92) подавляют своим изобилием меньшинство местных любителей выпить чашку кофе на пляже, приправленного мелким песочком Атлантики.
На местном рынке по субботам рябит в глазах от сумок Louis Vuitton и Chanel ухоженных буржуазных дам. Как сказал один друг, здесь гораздо проше встретить на улице старинного знакомого, чем в Париже, настолько высока здесь концентрация обитателей Золотого парижского Треугольника.




Ничего не изменилось со времен Клода Лелуша.